Когда я читаю
это стихотворение,
я плачу...
это стихотворение,
я плачу...
Портрет мужчины.
Картина в Лувре работы неизвестного.
Его глаза-подземные озера,
Покинутые царские чертоги.
Отмечен знаком высшего позора.
Он никогда не говорит о Боге.
Его уста-пурпуровая рана
От лезвия,пропитанного ядом;
Печальные,сомкнувшиеся рано,
Они зовут к непознанным усладам.
И руки-бледный мрамор полнолуний,
В них ужасы неснятого проклятья,
Они ласкали девушек-колдуний
И ведали кровавые распятья.
Ему в веках достался странный жребий-
Служить мечтой убийцы и поэта,
Быть может,как родился он-на небе
Кровавая растаяла комета.
В его душе столетние обиды,
В его душе печали без названья,
На все сады Мадонны и Киприды
Не променяет он воспоминанья.
Он злобен,но не злобой святотатца,
И нежен цвет его атласной кожи.
Он может улыбаться и смеяться,
Но плакать...плакать больше он не может.
Картина в Лувре работы неизвестного.
Его глаза-подземные озера,
Покинутые царские чертоги.
Отмечен знаком высшего позора.
Он никогда не говорит о Боге.
Его уста-пурпуровая рана
От лезвия,пропитанного ядом;
Печальные,сомкнувшиеся рано,
Они зовут к непознанным усладам.
И руки-бледный мрамор полнолуний,
В них ужасы неснятого проклятья,
Они ласкали девушек-колдуний
И ведали кровавые распятья.
Ему в веках достался странный жребий-
Служить мечтой убийцы и поэта,
Быть может,как родился он-на небе
Кровавая растаяла комета.
В его душе столетние обиды,
В его душе печали без названья,
На все сады Мадонны и Киприды
Не променяет он воспоминанья.
Он злобен,но не злобой святотатца,
И нежен цвет его атласной кожи.
Он может улыбаться и смеяться,
Но плакать...плакать больше он не может.
Н.С.Гумилев.